Давным-давно, в глубинах веков, на Востоке Средиземья, впервые пробудились Дети Земли, Первородные Илуватара. У озарённого звёздами залива Куйвиэнен, Вод Пробуждения, очнулись они ото сна. И пока они жили у Благословенных Вод, глаза их видели звёзды, и звёздный свет стал им милее всего, и иного света не ведали они. И впоследствии более всех Валар почитали они Варду, сотворившую первые небесные светила. 

Не многое сегодня известно о ранних тех временах, потому как ещё не было тогда ни знаков, ни письмен, способных донести до нас первые деяния пробуждённых. Однако Перворожденные росли, мужали и множились на просторах Средиземья, несмотря на все лиходейские замыслы Мелькора, противоставшего Великой Песни Творения. И хотя пели ту Песнь айнуры, но они лишь исполняли волю Эру Предвечного, ибо он дал им и замысел, и прекрасный напев её.

В те давние времена три великих племени взошло из Перворожденных. И возглавили те племена благороднейшие мужи Ингвэ, Финвэ и Эльвэ, впоследствии ставшие королями, а избрал их сам Оромэ Всадник – первый друг пробудившихся квенди – «тех, что говорят», как называли себя сами пробудившиеся. И сказывают, что Ингвэ, Финвэ и Эльвэ были взяты Оромэ в Валинор, чтобы принести благую весть своим племенам, оставшимся в сумерках подзвёздного мира Средиземья. И эти трое должны были склонить своих братьев к Великому Походу на запад, ибо так пожелали сами Владыки Запада. Велики были чудеса, виденные тремя избранными в Благословенных Землях, но самым великим чудом был дивный свет Великих Древ Запада, ибо до тех пор глаза их не видели иного света, кроме звёздного, и восхитились они. И тогда возжелали они донести эту весть до соплеменников своих, дабы вести их в Благословенные Земли.

И вернувшись в родные края Ингвэ, Финвэ и Эльвэ стали свидетельствовать о дивах заморских земель. И многие дивились тогда их речам, потому как свет Великих Древ навсегда запечатлелся в глазах избранных. И говорили они с силою, дарованною им самими Владыками Запада, а потому многие братья их возжелали увидеть чудеса Заокраинного Амана. Однако некоторые испугались тяжёлого перехода, ибо земли Средиземья были в те дни труднопроходимы и не обжиты. Многие неприступные горы преграждали путь на запад, а на бескрайних просторах равнин бродили в поисках добычи ужасные твари Мелькора. И хотя сам Мелькор в те дни был скован и заточён в темницу Мандоса, однако многие его приспешники разбежались по всему Средиземью, и некоторые из них были весьма могучи.

Иные из сомневающихся Перворожденных полюбили края, где они пробудились, и не было для них света более желанного, чем свет звёзд, а воды залива Куйвиэнен, где отражался свет небесных светил, были им дороже всего того, что обещали им Ингвэ, Финвэ и Эльвэ. Так произошло Великое Разделение, и с тех пор были те, кто отправились на запад, кого Оромэ нарёк эльдарами, а так же и те, кто решили остаться у Вод Пробуждения. И последние стали называться авари – Непожелавшими. И было так, что сам Оромэ Всадник повёл эльдар в поход к западным землям, однако наше сказание о том, что сталось с теми, кто не пожелал, ибо о пожелавших впоследствии написано было немало. 

И когда многие семьи и племена Перворожденных стали покидать берега залива Куйвиэнен, а их оказалась большая часть, печаль разлуки опустилась над Благословенными Водами. И с тех пор не появлялся более в тех землях великий всадник Оромэ. И многие песни стихли над прибрежными волнами. Тогда некоторые из оставшихся Перворожденных пожалели о том, что не решились отправиться в трудный переход по просторам Средиземья вместе со своими братьями. Собрали они всё, что у них было и много дней спустя, отправились вдогонку, надеясь присоединиться к тем, кто ушли раньше. Сказывают, что лишь единицы из них достигли желаемого, а большинство на свою беду попали в лапы рыскающих в окрестных землях исчадий тьмы. Те же, что остались у берегов залива и не пожалели о принятом ими решении, многие века жили в прибрежных лесах, постоянно скрываясь от слуг Властелина Тьмы. Позднее они стали объединяться в небольшие племена и даже научились противостоять порождениям зла. И всё же, им нужен был единый владыка, который собрал бы под своим началом и защитой всех, кто остался в сгущающейся тьме восточных земель.

Тем временем, узнав, что не все Перворожденные откликнулись на их зов, многие Владыки Запада опечалились. Лишь Владыка Ульмо, хозяин всех вод земных, возрадовался, ибо с самого начала желал, чтобы Перворожденные оставались на просторах Средиземья и врачевали раны истерзанной Мелькором земли. И подумал он, что негоже оставаться ему в стороне и пожелал воздвигнуть среди тех, кто невольно содействовал его планам, великого владыку востока. И тогда задумался он, как избрать из Непожелавших того, кто оправдает его смелые надежды. С тех пор Ульмо стал наведываться к берегам Благословенного Залива, и там он подолгу пребывал в раздумьях, не зная как ему поступить, ибо предстояло ему выбрать самого достойного из мужей восточных племён.

Увидев же в звёздном свете Владыку Вод Земных, авари прятались в лесу и не решались к нему выйти, ибо приняли его за самого явившегося к ним Мелькора. Не могли они знать о том, что Тёмный Властелин уже многие годы томится в узилище Владыки Мандоса. А Ульмо всё продолжал приходить к берегам Благословенного Залива в надежде, что самый мужественный из Непожелавших, кто не устрашится прийти к нему и станет тем, кто оправдает его надежды. Долго ждал Ульмо своего избранника среди набегавших на берег залива волн, но никто так и не отважился приблизиться к нему. 

Проходило время, а твари Мелькора не теряли времени понапрасну. Они охотились на заплутавших в тёмных лесах авари, как на диких зверей. И чем больше Перворожденных пропадало во мраке, тем более убеждались они в том, что сам Тёмный Властелин обосновался у их границ. И не слышно было более песен Перворожденных над водами залива, ибо боялись они привлечь к себе внимание Мелькора. А Ульмо всё не терял надежды и ждал, углубившись в раздумья свои, и дожди надолго прекратили напитывать землю влагой, ибо был Ульмо властелином всех вод, что низвергались с небес, текли и волновались под небесами Арды. Тогда, обеспокоенная засухой, отыскала его Йаванна, Владычица Растений Земных, ибо нуждалась в серебряных нитях дождевых струй, что напитывают влагой её создания на просторах всего Средиземья. Очнулся тогда Ульмо от раздумий и обратил свой взор на прекрасную валу, а она увидела в глазах его безмерную печаль, ибо к тому времени почти потерял Владыка Вод надежду встретить достойного его выбора. И узнала Йаванна причину печали Ульмо, и посоветовала ему обратиться к супругу своему, Ауле. Ауле же был Отцом всех ремёсел земных и более всего из творений своих любил кузнечное дело. И рассудила Йаванна, что если Непожелавшие боятся самого Ульмо, то пусть он оставит у прибрежных вод славный меч, что будет устрашать авари, однако не так сильно, как сам Ульмо во всём своём величии. Так Владыка Вод и обретёт своего избранного и убедится в его достоинстве, потому как бесстрашие перед деянием рук Валинорских Владык уже будет признаком величайшей отваги. Так они и решили. И привела Йаванна Ульмо к супругу своему Ауле, и отковал тогда величайший умелец Арды великий меч в чертогах своих.

И не было в Арде более великого оружия с тех пор, ибо в меч тот Ауле вложил всю мощь и умение свои для помощи Непожелавшим, ибо более всех остальных нуждались они в ней, лишённые света Великих Древ Валинора. Не осталась в стороне и Йаванна. Принесла она Ауле один из цветков Великого Златого Древа Лаурелин. Ауле же вправил блистающий цветок в рукоять меча, и воспылал тот клинок благословенным светом Валинора. Воистину грозным оказался меч тот, и Ульмо, получив его в руки свои, вновь усомнился, что хоть кто-нибудь из Непожелавших отважится приблизиться к делу рук Валинорских Владык. А, кроме того, хотел Владыка Вод и сам присутствовать неподалёку, чтобы своими глазами увидеть, кто явится за даром его, ежели такой отыщется. Однако он прекрасно помнил, как боятся его авари, и вновь опечалился. Тогда Йаванна предложила ему пролиться с небес дождевыми струями и самому не являться Непожелавшим в видимом облике. Так и поступил Владыка Вод Земных. И вонзил он меч Ауле в прибрежные пески у набегающих волн Благословенного Залива, а потом удалился в облике явном и пролился с неба проливным дождём. И вновь долго ждал он избранного, ибо, как он и ожидал, устрашились Непожелавшие воистину грозного дара Валинора. А дождевые струи всё лились и лились с небес на землю, и среди беспросветного мрака, в котором в эти дни сквозь тучи не пробивался даже свет звёзд, сиял дивным светом Амана чудесный клинок Ауле. И продолжалось это так долго, что вышли из русел впадающие в залив реки, а вскоре и сам залив начал выходить из берегов.

Но  всё это время авари тайно смотрели из прибрежных лесов на диво дивное, и, как опасался Ульмо, страшились его грозного сияния. Был же у них в то время предводитель, которого избрали они меж собою. Имя его было Хекилкор, и в поединке, кому быть главным среди авари, убил он троюродного брата своего, Эрэхила. И хотя поединок тот не был смертельным, но был Хекилкор не в меру тщеславен и опасался, что брат его не покорится ему. Эрэхил же был любим среди соплеменников своих и хотели они более, чтобы он стал их вождём, а не злобный Хекилкор. Хекилкора же они боялись, видя в нём побеги злых семян, что коварно посеял в его сердце сам Мелькор. Зная всё это, и убил Хекилкор брата своего и стал вождём наибольшего племени из оставшихся на берегах Вод Пробуждения. И были то остатки племени Эльвэ, ушедшего на запад с большей частью родичей своих. После того поединка Хекилкор в честь своей победы над соперником, в устрашение всех, кто пожелает бросить ему вызов, назвался Атармартом, что означало – Отец Рока. С тех пор он оставил своё прежнее имя и велел величать себя новым. И узрев на берегу залива грозный меч, возжелал он завладеть им, однако страшился, что придёт владыка, который оставил его, и убьёт его на том самом месте. И боялся он не напрасно, потому как меч этот даже издалека жёг его нечестивое сердце. Тогда собрал Атармарт всё племя своё перед собою и спросил, кто из подданных его желает принести меч владыке своему? И обещал он многие блага тому, кто отважится выполнить волю его. Но так сильно боялись все, кто видели грозный меч Валинорских Владык, что никто не отваживался к нему приблизиться, и позднее меж собой Непожелавшие назвали его Нарандуниэ, что означало – Пламя Запада.

Уяснив, что он так и не дождётся добровольца, Атармарт взглядом отыскал того, кто менее всех был ему нужен, потому как был слаб и не мог быть сильным воином. Про себя подумал он, что не будет ему большой потери в том, если поразит несчастного молния на том самом месте, где коснётся он дивного меча. По иронии судьбы то был Эдэлин (Поющий Эльф), родной брат Эрэхила, погибшего в поединке с Атармартом. Был Эдэлин худощав и совсем молод. В те тёмные времена лишь он один уходил в чащу подальше от сородичей и не страшился петь свои прекрасные песни посреди лесной тиши. И за его смелость судьба оберегала его. Но Атармарту было не по нутру увлечение юноши, и в его поступках он видел всего лишь причуды глупца. Но более всего опасался Атармарт, что Эдэлин накличет беду на его племя, и приспешники Тёмного Властелина найдут убежище скрывающихся в лесах авари. Потому, когда пришёл черёд выбирать, решил он, что если принесёт Эдэлин ему желанный меч, то ему нетрудно будет избавиться от простака, а ежели нет, то потеря для него будет невелика.

И когда воды Ульмо от непрекращающихся дождей начали выходить из берегов залива и почти уже поглотили воткнутый в прибрежный песок меч, Атармарт повелел Эдэлину взять клинок, пока не затопило его вовсе. И когда над водой оставалась лишь рукоять великого меча, превозмогая страх свой, Эдэлин шагнул в воды залива. И подойдя к мечу, дрожащей рукой вынул он клинок из прибрежного песка, и когда не поразила его молния, с ликованием воздел над головой блистающий Нарандуниэ. И восхитились тогда все, кто видел это, храбростью юного эльфа, но более всех восхищён был сам Ульмо, ибо всё это время находился рядом, стекая дождевыми каплями по щекам Эдэлина.

В тот же миг прекратился дождь и ярко воссиял цветок древа Лаурелин над головой Поющего Эльфа. И поражённые чудом авари в тот же миг пали на колени. Увидев всё это, Атармарт в ярости бросился к Эдэлину и, подбежав к нему, вырвал меч из рук юноши. В гневе замахнулся он мечом на избранника Ульмо, однако в миг тот прорезала небо молния сверкающая и поразила насмерть нечестивого Атармарта – так сам Владыка Манвэ одобрил выбор Ульмо. Ульмо же предстал перед Эдэлином во всей мощи своей, будто скала возвысившись над объятым благоговейным трепетом юношей. В заливе поднялись тогда высокие волны, однако там, где стоял Владыка Вод, они усмиряли свой гнев, склоняясь перед величием своего повелителя. И тогда Ульмо вынул меч из рук бездыханного Атармарта и велел Эдэлину взять его, говоря:

– Ты тот, кого я так долго ждал и отныне в твоих руках Закон и Право Востока! 

Затем Ульмо гигантской волной покинул побережье залива, а следом его сопровождали стаи дельфинов.    

Так Эдэлин стал первым Владыкой Востока, и нарекли его именем Тарэдэл, что означало – Высший Эльф. И с того дня, когда засверкал в его руках Нарандуниэ, начался отсчёт времени в истории Перворожденных Востока. 

В те далёкие дни Варда зажгла в небе прекрасную звезду, которую позднее нарекли Алькаринквэ. И эту звезду Владычица Варда зажгла затем, чтобы Перворожденные могли вести счёт течению времени. Звезда эта раз в сутки возгоралась и угасала на их исходе, и так авари отмеряли дни и недели задолго до появления солнца и луны.

Слух об удивительном чуде на берегах Благословенного Залива с быстротой молнии разошёлся меж эльфами, таящимися в лесах вдоль всего побережья. И тогда все, кто слышал о том, стали приходить к Владыке Тарэдэлу, ища у него защиты и заступничества, ибо все верили в то, что он избран Владыками Запада. Так численность народа Эдэлина быстро росла, и уже вскоре авари не могли утаиться в лесной чащобе. Тогда на берегу Благословенного Залива явился Эдэлину сам Владыка Ауле (сказывают, о том его попросил Ульмо) и повелел строить большой город. Однако эльфы того времени не были искусны в строительном ремесле, а потому Ауле долго оставался с ними и сам обучал самых одарённых из их числа. И ещё многому научил он тогда Непожелавших.

В то время разбежавшиеся по лику Средиземья отродья Мелькора в страхе бежали в окрестные пустоши и горы, и не решались более подходить к прибрежным к заливу землям, ибо свет и мудрость Амана осенили тогда земли востока, а Мелькор всё ещё был заточён в темнице Мандоса. Когда же увидел Ауле, что дело его выполнено, то, простившись с учениками, возвратился в чертоги Благословенных Земель.

Семьдесят три года велось строительство города Нимлонд, что означало – Белая Гавань, ибо построен был город из белого камня на обширном полуострове, далеко выступающем в воды Благословенного Залива. Высоко поднялись стены Нимлонда над прибрежными волнами, а стройные башни его своими шпилями доставали до облаков. И всё это произошло под сумеречным светом звёзд Варды ещё задолго до возвращения Эльдар на берега легендарного Белерианда. В то время Средиземье озарялось лишь сполохами единственного цветка Лаурелин, вправленного в рукоять грозного Нарандуниэ. Меч этот был помещён в самой высокой из башен Нимлонда, и немеркнущий свет Валинора был путеводным огнём виден за многие лиги от Белой Гавани. Так «золотой глаз» башни призывал к себе всех, кто имел волю противиться тёмным чарам Мелькора. Башня та была названа Тир-Этиль, что означало – Сторожевой Пик, и говорят, что когда к границам Нимлонда приближались лиходейские твари Мелькора, то цветок в рукояти меча разгорался особенно ярко, ослепляя незваных приспешников тьмы.

Спустя несколько десятилетий после завершения строительства Нимлонда мудрейшие из авари собрались вместе и решили, что негоже Владыке Нимлонда пребывать в одиночестве, а потому должен он избрать себе в жёны достойнейшую из дочерей эльфийского рода. Но, выслушав совет братьев своих, так ответил Владыка Тарэдэл:

– Господин мой, что избрал меня перед вами – одинок, а потому не посмею и я взять в жёны пусть даже благороднейшую из дочерей наших до тех пор, пока сам Владыка Ульмо не велит мне того.

Те слова до ушей Ульмо донёс ветер Манвэ и Владыка Вод не забывал их.

Услыхав ответ Тарэдэла, мудрейшие из народа его возразили:

– Но Владыка Ауле взял в жёны Йаванну Кементари, и другие, из рода его, поступили также.

Задумался тогда Владыка Тарэдэл, но после отвечал так:

– Все Владыки Валинора брали себе жён по провидению Илуватара – Отца Нашего Небесного, дабы в большей полноте исполнить Творящую Волю Его. В союзе том, освящённом самим Владыкой Предвечным, слились они в Круговороте Творения Его. И если когда-нибудь услышу я песнь судьбы в сердце своём, то сочту это знаком Эру. Тогда и сбудется то, о чём вы меня просите.